Любите путешествовать? Сегодня расскажем о том, что такое этап – как перемещают осуждённых. Само слово «этап» происходит понятия «этапирование» – базового принципа, лежащего в основе перемещения подследственных и осуждённых в России (и не только в России).

Страна наша, как известно, широка – много в ней лесов, полей и рек, а также следственных изоляторов, тюрем, лагерей и колоний. Людей между ними перемещают поэтапно – от учреждения к учреждению или, как говорят в тюрьмах, «от централа к централу».

Куда этапируют подследственных и осуждённых

Основное направление этапирования – из СИЗО к месту отбывания наказания, но бывают исключения. Подследственного могут этапировать из СИЗО в СИЗО – например, для проведения следственных действий. Допустим, человека задержали в другом регионе – его поместят в изолятор по месту задержания, а затем отправят по этапу в тот регион, где ведётся следствие и будет суд (обычно по месту совершения преступления).

Осуждённого могут везти и из зоны в изолятор – например, для обеспечения его участия в следствии по другому делу, а также в суде. Сегодня для обеспечения участия арестантов в судах активно используют системы видеоконференцсвязи (ВКС), но колонии оборудованы такими системами нечасто, а вот СИЗО – почти всегда. Вот и приходится таскать людей по всей стране.

Что такое централ?

Централами некоторые осуждённые называют пересыльные тюрьмы – узловые СИЗО, через которые происходит этапирование подследственных и осуждённых. Собственно, централы – это и есть «этапы» перемещения.

Вообще-то, раньше централами назывались главные каторжные тюрьмы – прославленный Михаилом Кругом Владимирский централ (Учреждение Т-2 УФСИН России по Владимирской области) – как раз такая тюрьма. Кстати, этот объект упоминается не только в одноимённой песне Круга, но и в его же произведении «Еврейский арестант».

Применительно к пересыльным тюрьмам слово «централ» стало употребляться именно благодаря песням Михаила Круга. Прежде слова этого боялись – уж больно много легенд и слухов ходило вокруг Владимирской Тюрьмы.

На чём возят осуждённых и подследственных

На самом деле, вариантов перевозки не так много. Обычно осуждённых и подследственных возят или на автозаке (сокращение от «АВТОмобиль для перевозки ЗАКлючённых»), или в специальном вагоне («вагонзак»)– так называемом «Столыпине».

Об обоих этих транспортных средствах мы обязательно расскажем в отдельных статьях – ибо есть, что рассказывать.

Кроме того, есть ряд осуждённых, которых можно перевозить на обычных автомобилях – как правило, это ФСИНовские «Газельки», да «Нивы». Речь идёт о так называемых «расконвоированных» арестантах и осуждённых, отбывающих наказание в колониях-поселениях. Считается, что эти осуждённые не представляют опасности для общества и особый режим охраны им не нужен.

Вот и все виды транспорта для этапирования осуждённых.

Могут ли из колонии-поселения отправить по этапу

Да, могут. К сожалению, ФСИН умеет транспортировать людей на далёкие расстояния только этапами. Так что если человека перемещают далеко – придётся потерпеть тяготы и лишения, хлебнуть настоящей тюремной жизни.

Хотя, дух закона говорит о том, что можно было бы выдавать «поселенцам» деньги на дорогу и отправлять их своим ходом.

ZNBM.ru последовательно пытается оспаривать постановления об этапировании поселковых. Напишите нам на znbm.ru@yandex.ru, если у вас есть такое постановление.

Пересчёт срока этапирования

Много раз мы пытались отстоять право осуждённых на пересчёт срока нахождения на этапе, как наиболее жестоких условий содержания из всех возможных – суды продолжают считать этот ад нормой жизни и «издержкой». Мы, впрочем, не оставляем попыток – продолжаем требовать зачёта этапов – минимум как день в дороге за два в колонии. Повторимся, некоторые зеки проводят в пути месяцы, а иногда и годы.

На сегодняшний день (март 2020 года) пересчёт срока этапирования российским законодательством не предусмотрен.

Если за последние несколько лет вы провели много времени на этапах – напишите нам, мы попробуем зачесть время в срок лишения свободы.

UPD: Законопроект о пересчете срока этапирования представлен Минюстом в Государственную Думу в октябре 2021 года. Чтобы это случилось, мы обращались в суды более 60 раз.

Важный «этап» в тюремной жизни

Говорят, переезд – хуже пожара. В тюрьме это понимаешь особенно явно – этап хуже любого переезда. И хотя некоторые опытные сидельцы бравируют тем, что им нравятся этапы – поверить в это непросто. Конечно, на этапах происходит общение между арестантами из разных учреждений и регионов, обмен новостями (а иногда предметами – в том числе и запрещёнными), но стоит ли игра свеч?

Путешествие по просторам необъятной Родины в «столыпинском» вагоне может продлиться сколько угодно времени. Человека привозят на централ и собирают новый этап. Когда людей набирается некоторое количество, их грузят в автозак и везут на станцию. Каждый шаг – отдельная пытка. Иногда кажется, что всё так и придумано – специально.

Так, питерское СИЗО «Новые Кресты» построены с нуля, в нескольких сотнях метров от станции «Колпино» железной дороги. При этом собственной ветки у изолятора нет – людей грузят в автозаки и возят на вокзалы.

Даже поездки между соседними регионами могут запросто занимать несколько месяцев. В пределах одного УФСИН, как правило, возят осуждённых и подследственных автозаками – хотя бывают и исключения.

В практике юристов ZNBM.ru встречались случаи, когда человек практически провёл на этапах весь свой срок – более года. Подследственный содержался в СИЗО-2 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, но несколько раз в месяц его отправляли в Волхов – к месту совершения преступления.

При этом сначала человека этапировали в СИЗО-4 («Лебедевка»), а затем спецконвоем доставляли к следователю. Через год состоялся суд, бедолаге назначили два года колонии-поселения и зачли год в СИЗО по формуле «день за два».

Когда человек находится на этапе, его как бы нет – ни родственникам, ни адвокатом, ни ему самому не сообщают, куда и как его везут, где он находится в настоящий момент. Передать тоже ничего нельзя – даже тёплые вещи. Передачи принимают только в пересыльных тюрьмах, но навряд ли вы сможете что-то передать, ведь узнать, где именно находится заключённый – практически невозможно.

Зачем нужны этапы при перевозке заключённых?

Перевозка людей, содержащихся под стражей – сложный и дорогостоящий процесс, связанный с серьёзными мерами по обеспечению безопасности. Этапирование позволяет значительно оптимизировать логистику при перемещении спецконтингента.

На самом деле, тот же принцип применяется и при дальних поездках обычных граждан – для оптимизации расходов на поездку. Когда мы едем или летим куда-то с пересадками – это тоже этапирование.

Что такое «спецэтап» («спецконвой»)

Особо опасных преступников могут перевозить и без этапов – прямыми рейсами автомобильного, железнодорожного или авиационного транспорта. На языке ФСИН такая перевозка называется термином «спецэтап».

В среде арестантов часто можно услышать и название «спецконвой». На самом деле, оно не совсем верно. Конвой – это команда вооружённых людей, сопровождающих этап.

Как этапируют осуждённых на апелляцию

Во-первых, до рассмотрения апелляционной жалобы приговор первой инстанции не вступает в законную силу, а значит и называть человека осуждённым преждевременно. Он всё ещё обвиняемый, хотя уже и может быть переведён из камеры, где содержался с подследственными к осуждённым, ожидающим этапа. Впрочем, если в камере всё спокойно, администрация учреждения обычно старается лишний раз людей не тревожить.

Большинство апелляций сейчас слушается посредством систем видеосвязи (ВКС) — арестантов вообще не этапируют в суд, а лишь провожают в специальный кабинет. Место это оборудовано видеокамерой и экраном, на котором человек сможет видеть зал суда и состав судей. Если судьи на трансляции не видно — это существенное нарушение процесса, на основании которого можно даже попытаться отменить решение суда.

Помещения для ВКС часто оборудованы клетками, в которой находится арестант во время процесса. Мы считаем это обстоятельство существенным нарушением его прав. В судах клетки используются для обеспечения безопасности участников процесса, а когда суд проходит через телевизор — никакой опасности нет. Михаил Виноградов и другие юристы ZNBM.ru неоднократно обращались с жалобами на эти клетки в самые разные инстанции — пока безуспешно.

Настаивать на личном участии обвиняемого в суде могут сам суд или сторона защиты, но решение — за судом, который на своё усмотрение определяет необходимость личного присутствия. Как правило, суд считает участие по ВКС достаточным. В случае же необходимости, подсудимого доставляют так же, как и всех остальных арестантов —спецтранпортом («автозаком») конвойной службы ФСИН.

При транспортировке в другой регион может быть осуществлено и более сложное этапирование — поездами и даже самолётами, с остановками в пересыльных изоляторах («централах»). Зачастую этап осуществляется не напрямую, а более сложно. Всё это, разумеется, занимает немало времени, чем пользуются осуждённые, по каким-то причинам не желающие отправляться в колонию.

Бьют ли осуждённых на этапах

Бывалые сидельцы рассказывают, что сейчас бьют уже не так, как прежде – всё же системы видеофиксации делают своё дело. Хотя, если кому-то из конвоиров придёт в голову сделать что-то запрещённое – регистратор в нужный момент сломается, сервер будет перезагружаться, а плёнка – потеряется.

На вопрос «за что бьют на этапах» 100% сидельцев отвечают одинаково.

Бьют просто так.

За что бьют осуждённых на этапе

Что брать с собой на этап

Объясняя менее опытным товарищам, что такое этап, бывалые пассажиры «Столыпина» дают лишь несколько советов. Список рекомендаций невелик и относительно прост. Однако всякий, кто путешествовал таким образом, знает – нет ценнее этих нескольких пунктов:

  • брать с собой меньше вещей;
  • не есть и не пить сутки перед этапом;
  • брать с собой чай, «сушнину» (сухие продукты – сушки, сухари, печенье, галеты и пр.), сигареты;
  • не забыть пластиковую бутылку.

Большинство пунктов связаны с тем, что осуждённых не выводят в туалет (хотя и должны). Если выводят – по одному и «на время». В этих условиях у многих людей отказывается своевременно работать организм – особенно у «первоходов». Иногда могут и сутки не выводить, в том числе и умышленно – ради издевательства.

Не есть и не пить советуют для того, чтобы в дороге не хотелось в туалет. Поэтому же берут с собой сухие продукты. Пластиковая бутылка также нужна для того, чтобы иметь возможность «отлить», если приспичит.

Во сколько обычно перевозят осужденных?

Из камеры осужденного вызывают рано – задолго до подъёма, иногда и в четыре утра, иногда около шести. О предполагаемом перемещении предупреждают за несколько часов: «С вещами на выход».

Большинство перемещений в городе конвойная служба старается осуществить максимально рано утром – пока в городах мало людей. Впрочем, часто конвои растягиваются на весь день, особенно в больших городах.

Движение регулярного конвоя организовано «по кругу» – автозак идет от учреждения к учреждению и возвращается на базу в конце, как маршрутное такси. Если учреждений в регионе много, это занимает довольно много времени.

В практике ZNBM.ru есть случай, когда осужденный добирался из СИЗО-4 («Лебедевка») в КП-8 («Старые Кресты») более 12 часов – между расстояние между учреждениями при этом составляет менее километра. Это УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области.

Столыпинские составы тоже в основном отправляются рано утром, когда на станциях меньше пассажиров. Движение вагонов осуществляется в соответствии с расписаниями поездов, к которым вагоны цепляются. Маневрирование осуществляется по большей части в ночное и вечернее время и утренние часы.

Путь от изолятора до перрона

Путь от изолятора до перрона заключённый проводит в спецтранспорте для заключённых – в народе, «автозаке». Обычно это цельнометаллическая «Газель», более крупный «Валдай» или совсем огромный «ГАЗ». Для перевозки большого количества людей или в непростой местности иногда применяют «Камазы».

Железный фургон разделён на секции – «стаканы». Окон, как правило, нет, дверцы зарешёчены. Ящики рассчитаны на одного-трёх пассажиров. Более опасных транспортируют в одиночку, в наручниках. Обитателей «колоний-поселений» возят так – набивают полную секцию и везут. С баулами вдвоём уже тесно, а если ехать далеко – тесно и одному.

Внутри города (особенно такого большого, как Питер или Москва) осуждённых и подследственных тоже этапируют – то есть собирают по всем учреждениям. Машина идёт по кругу, как маршрутное такси. В фургонной клетке можно просидеть весь день. В туалет могут вывести на одной из остановок – и то, только если конвой «нормальный».

Если поездка дальняя, могут выдавать сухой паёк. Несмотря на то, что многие на эти пайки ругаются, есть можно. Суточная пайка (чай, каша, второе (иногда – тефтели), несколько галет и пакетики сахара) обходится государству примерно в 300 рублей – в пять раз дороже, чем еда в учреждении.

Впрочем, на поезд обычно везут сразу – рано утром, до того, как проснутся обычные пассажиры. Вагон подгоняют к крайней платформе. Машина подъезжает почти вплотную – дверь в дверь. Осуждённых и подследственных выгоняют из машины и загоняют в вагон – как скот.

Иногда (особо опасных) через ряд кинологов с собаками, могут и поколотить. Это момент устрашения и попытка поломать, никакого смысла в этом действии нет. Убежать некуда. При попытке могут и пристрелить.

По отзывам наших подопечных, особой жестокостью отличается Вологодский конвой.

Что такое столыпинский вагон («вагонзак»)

С вещами через вагон протиснуться непросто. Как непросто и уместиться в тесном «стакане» автозака, без ступенек выпрыгнуть из высокого фургона – падать нельзя, можно получить дубинкой. Баулы вообще мешают. Вот почему на этап не советуют брать много. Опытные сидельцы собирают весь свой нехитрый скарб в спортивную сумку – с ней хоть как-то можно путешествовать через турфирму под названием ФСИН.

При передаче человека от конвоя к конвою сверяют заключённых с личными делами, нужно безошибочно назвать свои данные – имя, дату рождения, статьи обвинения, каким судом осуждён, срок, даты начала и конца срока. Вообще, называть все эти «реквизиты» сидельцам приходится довольно часто – буквально чуть что.

Столыпинский вагон (вагонзак)

Фсиновские вагоны называют «столыпинскими» в честь одноимённой аграрной реформы – после неё для перевозки крестьян впервые придумали использовать скотные вагоны. Принцип работы ФСИНовских конвоев полностью поддерживает и развивает эту практику.

Как и обычный вагон, «Столыпин» разделён на купе. По размеру они такие же, как в простом поезде, на котором ездят на юг. Только окон в купе нет – есть лишь в проходе (на них, разумеется, решётки). Вместо дверей тоже решётки.

В купе шесть мест – лавки в три этажа. Нижние, разумеется, оставляют полным и пожилым людям, а также разного рода уважаемым арестантам. Это если пассажиров шесть. Часто бывает, что их восемь, а иногда и гораздо больше. Все с вещами – тесно, а главное – жарко.

Окна конвойные иногда открывают в пути (это не запрещено) для проветривания. А иногда не открывают – вагон превращается в форменную душегубку. Иногда так делают и специально – вымогают у подопечных вещи, деньги, курево.

ВИП-купе для особо избранных (или особо обеспеченных) – тоже есть. «Виповость», правда, тоже весьма условная.

Время от времени в купе проводят «шмон» – людей уже досматривали при выезде из учреждения. Новый обыск нужен, чтобы не передавали запрещённых предметов друг другу, а также для того, чтобы найти что-то ценное, чем может поживиться конвой. К вещам относятся ещё хуже, чем к людям – после шмона всё оказывается мятым, рваным, грязным и валяющимся по всему купе. Собрать багаж обратно – целая наука.

Если не есть сутки до этапа – можно всю дорогу обходиться без туалета. Влага уходит из организма с потом. Жаль тех, кто не курит – в поезде будут курить все остальные. Представьте, как здорово в купе поезда, где курят 17 человек.

Вагонзак едет медленно – его постоянно отцепляют от одних поездов и прицепляют к другим. Часто он стоит на запасных путях днём, а едет только в тёмное время. Нет ничего удивительного в том, что такие перевозки спрятаны от глаз обычных людей. Вы и не знаете, что в конце вашего поезда есть «столыпинский» прицеп – едите спокойно курочку, чаёк пьёте.

Осуждённые коротают время за разговорами – о судьях, о тюрьмах, об общих знакомых. Как говорят бывалые путешественники – «те же на манеже». Если ездить в «Столыпине» более или менее регулярно, одни и те же лица будут попадаться достаточно часто.

В поезде редко кто-то проводит меньше суток – до следующей станции и следующего автозака. В пути люди сходят с ума от вони, собственного пота, сигарет и пустых разговоров. Вот почему на любом централе всегда обогреют прибывших с этапа, а тем, кому только предстоит адская поездка – помогут собраться в путь.

Дорожная или прогон

Данные всех прибывших в пересыльную тюрьму зеков фиксируются в специальную дорожную маляву (или «прогон»). Смотрящий камеры отправит записку по «дороге» – она пройдёт все камеры, и если у кого-то из арестантов есть претензии к прибывшим («предъявы»), придётся ответить. Могут поколотить, посадить на бабки или выкинуть из камеры.

Пока идёт «дорожная», положено пить чифирь с обитателями камеры. Все садятся вокруг стола («дубка»), пьют по очереди – из одной кружки. Есть множество тонкостей и нюансов, связанных с этим знаменитым тюремным напитком – потянет на отдельную статью.

Если предъяв нет – можно располагаться на ночлег и ждать следующего этапа. Ну, а если прибыл на лагерь – обживаться и надеяться, что больше никуда не сдёрнут.

Прибытие на зону

Зона – конечная точка маршрута, но важный этап зловещего путешествия. Если всё предыдущее время вместе с осуждёнными попадались подследственные, то на зону приезжают уже только те, кому назначен срок. Отношение к людям резко меняется на отвратительное – ты преступник, ты вообще не человек. Максимум беспородная собака.

Автозак надёжно спрятан за двумя слоями высоких стен – никто не увидит и не услышит, как осуждённые бегут с баулами от машины к приёмному пункту. Бегут – это, впрочем, громко сказано. Передвигаться можно только на корточках, смотреть только вниз. Замешкался – получил дубинкой.

Всё это сопровождается лаем собак – собак держат на поводках представители отдельного подразделения ФСИН. Иногда они веселятся – спуская собаку подальше от себя – если она прихватит уголовника, никому ничего не будет.

Жалобы за пределы учреждения не выходят – никакие, как бы не заклеивали конверты особо отважные сидельцы. Это только на бумаге письма адвокатам, прокурорам и правозащитникам не вскрываются и не подвергаются цензуре.

Вообще, жестокий приём (с собаками, корточками и автоматчиками) положен только осуждённым, которым назначено отбывание наказания в учреждениях строгого и особого режима. На деле, встречаются такие встречи и на общем, и даже в колониях-поселениях.

Заборы надёжно защищают фсиновцев от любых претензий со стороны гражданского общества.

В 2017 году международная правозащитная организация Amnesty International опубликовала свой знаменитый отчёт «Этапирование заключённых в России – Путь в неизвестность». В нём зафиксированы страшнейшие нарушения человеческих прав при этапировании осуждённых и подследственных в нашей стране.

ПАСЕ рекомендовал российскому Правительству привести ситуацию к требованиям международного законодательства – но воз и ныне там.

Вот, что такое этап: вместо послесловия

Мы не нашли адекватных фотографий того, как в России этапируют осуждённых и подследственных. В основном, доступны постановочные кадры, подобранные самим ФСИН. Единственный способ понять, что такое этап – прочувствовать это на своей шкуре. Перевозка заключённых тщательно прячется от глаз людей – на вокзалы арестантов привозят в неурочное время. После погрузки вагон отгоняют на запасный путь и цепляют к составу последним.

Автозаки грузятся на закрытых территориях. Единственное место, где можно увидеть погрузку или разгрузку – подкараулить автозак перед зданием суда. Навряд ли вы увидите что-то необычное – людей просто грузят в железный фургон. Впрочем, не обольщайтесь. Конвойным очень хочется показать силу – они стесняются вас. Отыграются, когда будут по ту сторону колючей проволоки.

Ну вот. Теперь вы знаете, что такое этап.