Смертная казнь всегда была высшей мерой наказания – страшнее любых клеймений, ссылок, заключений и публичных порок. Как и в других государствах раннего Нового времени, в России смертная казнь практиковалась в полный рост. Более того, количество поводов для её применения стабильно увеличивалось с каждым новым кодексом.

Помимо способа наказания особо опасных преступников, смертная казнь являлась ещё и основой суверенитета Государя – именно через право убивать и миловать русские цари доказывали народу свою легитимность и способность защищать общество.

Большинство правителей России использовали смертную казнь с известной долей осторожности, в том числе и потому, что сам момент приведения приговора в исполнение связан со многими ритуалами – нужно было учитывать слишком много нюансов, в том числе метод казни, время и дата, место и так далее. Всё это было частью демонстрации царём суверенитета, но и большой ответственностью.

Смертная казнь в Европе

Раннее Новое время в Европе характеризуется интересным преломлением понимания смертной казни – в тренде «зрелища страдания», которые также транслировали некий образ европейской власти того периода.

Казни (и часто предшествующие им пытки) были насквозь пропитаны христианской идеалогией – покаянием жертвы, очищением души через физические страдания и боль. Церковной риторикой оправдывались самые жестокие пытки и поистине изуверские способы умерщвления приговорённых к высшей мере наказания.

Сам процесс казни в Европе был призван подчеркнуть авторитет судей, справедливость приговора и адекватность назначенного наказания. Как правило, казнь представляла из себя целый спектакль – тщательно продуманный и отрежиссированный.

В своей известно книге Prosecuting Crime Йельский профессор Джон Лангбейнпишет, что казнь в Европе того времени была настоящей реинсценировкой судебного процесса. Инквизиторы принимали решение за закрытыми дверями, а шоу в момент казни нужно было для того, чтобы придать приговору хотя бы некоторую легитимность.

Так, произнесение приговора и последующая казнь преступника были обычными шоу, рассчитанными на зевак и общественное мнение. Специальные люди громко зачитывали обвинительное заключение, после этого выступали обвинитель и защитник. Судьи нередко даже удалялись в совещательную комнату. В общем, полная инсценировка судебного процесса. В некоторых странах судья даже картинно преломлял жезл.

Религиозный аспект проявлялся и в процессе подготовки приговорённого к смерти. Священники в течение нескольких дней работали с осуждённым (часто и в пытках участвовали), а затем сопровождали на эшафот. Нередко именно священники убеждали подследственных дать признательные показания, выдать подельников и всеми прочими способами «очиститься перед смертью».

Непосредственно перед приведением приговора в исполнение церковники также убеждали человека покаяться и исповедоваться – таким образом тоже верифицировалась справедливость и легитимность приговора.

Предсмертные страдания смертников оказывали воздействие на общественность. Шоу-казни использовали и как инструмент устрашения, и как инструмент сдерживания, и даже как способ сбросить социальное напряжение.

Нередко казнь преступника становилась праздником для местных жителей, причём люди не злорадствовали, а скорее испытывали радость за человека, который благочестиво покаялся и принял справедливую и искупляющую грехи смерть.

Мучительные наказания (особенно при помощи огня и воды – сил природы) были для Европы того времени неким симбиозом христианских ценностей и исконных верований. Мучения преступников «включали» силы самой природы, очищали общину от освободившегося в момент преступления зла.

Традиция считать боль очищающей проросла из традиций средневековой Европы. Недаром у католиков именно на Страсти Христовы приходится основной акцент любых религиозных активностей. Жуткие пытки и поистине ужасающая смерть – не месть общества и не инструмент запугивания, а символическое очищение как преступника, так и осквернённой его деянием общины.

К началу восемнадцатого века подобные воззрения в Европе становятся менее популярными – пытки и публичные казни происходят реже и реже. При этом даже единичные случаи становятся всё более проработанными. Можно даже сказать, что 17-18 века в Европе – пик разработки уголовно-исполнительных ритуалов.

В период раннего Модерна казни всё ещё используют во многих странах Европы, в рамках концепций социального контроля. Однако, поверх средневековых инструментов активно развиваются и принципы гуманизма. В обществе распространяется грамотность, активно продвигаются бюрократические системы и зачатки общественной правозащиты, становятся менее страшными тюрьмы, появляются психиатрические клиники.

Просвещённые руководители и общественные активисты всё чаще продвигают концепции отказа от физического насилия, при этом и правоохранительная система развивалась, предлагая более эффективные меры воздействия на как на преступников, так и на общество.

Смертная казнь в России раннего Нового времени

Московское государство того периода принято считать жестоким и деспотичным – логично предположить, что и в части подходов к смертной казни цари придерживались европейского подхода. В статье о первых российских источниках уголовного права мы уже говорили о том, что с каждым новым сборником законов поводов применять насилие становилось у государства всё больше.

В следующий раз поговорим о видах смертной казни – подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен, чтобы не пропустить самое интересное!